Том 3. Окна РОСТА и Главполитпросвета - Страница 74


К оглавлению

74
Стоит крест на нем тяжелый, 97 пудов.
«Коммуна воскресла, — поют рабочие, —
расступись перед нами, которые прочие!..»

1 мая


Между народами лед ломай.
Символ братства — рабочий май.
Глубже
борозды
на полях вздымай,
символ сева крестьянину — май.
Трудовыми знаменами небосвод занимай,
для работницы день веселия — май.
Нынче шторы в окне не подымай,
весть о гибели для буржуев — май.
Хочешь есть?
Себя
трудиться подымай,
дармоеду-помещику
тяжкий праздник — май.
Мрачен
барыне
пролетарский май.
На работу иди,
бархат-шелк снимай.
Маялся рабочий,
а теперь
себя буржуй помай.
Спекулянтам
не в праздник — праздник май!

Винтовка и книга


С винтовкой без книги нет побед.
Натворишь оружием всяких бед.
Без глаз не нацелишься,
не подымай рук!
Только зря перестреляешь
всех вокруг.
Подстрелишь невиновного, а тот, кто нужен,
без всякой помехи продолжает ужин.
А снял безграмотности повязку — и, ага!
Сразу рабочий увидел врага!
Зря, буржуй, подымаешь вой,
непримирим враг классовой:
в руке винтовка, в другой —
книга, —
вот
вооружение
против капиталова ига.

Да здравствует III интернационал


У рабочих Европы
от ярма
на шее пена.
А Шейдеманы и Каутские
успокаивают: «Не возмущайтесь,
освободитесь постепенно».
Смирились,
подавили рабочие ропот.
Стонет
под капиталистами
рабочая Европа.
Пролетарии,
не стойте, глазки пуча, —
идите в ряды мирового Всевобуча!
Чтоб петля
еще не стала у́же,
пролетарии Европы,
беритесь за оружие —
рабочие знамена взвивая ало,
объединитесь под сводом III Интернационала.

Ров

Текст, соответствующий рисункам 7 и 8 «окна» Роста № 182


Чтоб вышел путь
совершенно ровным,
надо мелким щебнем посыпать ров нам.
Ров заполните —
и открыты пути,
можете
свободно
в Коммуну идти!

Неделя крестьянина


Крестьяне!
Вы только должны быть рады,
если за хлебом
продовольственные
придут отряды.
Как белогвардейцы, хлеб не отнимаем мы —
хлеб,
который дан,
рабочим голодным пойдет в города.
Фабрики задымят.
Лишь рабочий насытится,
новенькие косы заблестят,
засияет утварь,
горы навалятся ситца!!!
Крестьянин,
ждать не будешь долго,
рабочий долго не задержит долга!
И вместо жизни теперешней —
в старье и в грязи,
будет жизнь такая,
что хоть рот разинь!
Вот почему,
если красный просит
пуд,
давай тридцать, —
всё возвратится тебе сторицей!

Праздновать — способы разные, как мы праздник отпразднуем?


Будем ли
знамя
выше поднять стараться,
будем ли
в ногу идти
в рядах демонстрации,
будем ли
слушать ораторов речи,
в театрах ли проведем вечер
и с песнями разойдемся, —
этого мало, —
чтоб не выпало знамя,
а маячило ало,
чтоб всё закрепить,
которое добыто,
панщина,
баронщина
должна быть добита!
В Октябрьскую годовщину
ширится клятва:
добить врага революции проклятого.
Все объединимся
в грозной решимости:
барона и пана
вымести!

Красный командир

Текст, соответствующий в «окне» Роста № 455 рисункам 5 и 6


Только мы научим, кто враг, кто друг;
на буржуев — сабли наших рук!
Офицер,
запомни — трудящихся щит ты!
Ты учишься
только
для их защиты!

«Голой рукой нас не возьмешь!..»


Голой рукой
     нас не возьмешь!
Деникина день
      сосчитан.
Красная Армия —
        красный еж —
верная
   наша
         защита.
Голой рукой
         нас не возьмешь!
Час Колчака
         сосчитан.
Красная Армия —
        красный еж —
лучшая
   наша
         защита.
Голой рукой
         нас не возьмешь!
Товарищи,
     все за оружие!
Красная Армия —
        красный еж —
железная сила содружия.

Сухаревка

Текст, соответствующий в «окне» Роста № 727 рисункам 6, 7 и 8


Плачет сухарева рать, —
где теперь мильоны драть…
А в сторонке
встал рабочий,
встал рабочий
и хохочет…
Смейся всяк,
кто нищ и гол, —
в Сухаревку —
      вбили кол!

А вот, а вот, подходи, народ: ты не знаешь о взаимопомощи декрета? подходи и обмозгуй это


Нового инвентаря самая малость.
А старье
поразломалось.
Но и то, что есть,
настоящий урожай не может принесть.
Что толку в инвентаре,
ежели он
неправильно меж крестьянами распылен?
У одного семян не мало,
засеял бы,
да лошадь взяла и пала.
А у другого — лошадь,
и лишь
все семена перегрызла мышь.
А у третьего
нечем поживиться и мыши,
весь инвентарь —
двое детишек.
И сели трое —
к дяде дядя,
74